Комэск-13. Кадет - Страница 47

— Приказ: «Вывести вверенное подразделение из боя» – провален. На УК начислены штрафные баллы: -30 единиц.

— Внимание! Недостаточная квалификация для поддержания текущего звания: мастер-капрал! Автоматическое понижение в звании, установка личного коэффициента опыта командира: 0.9.

Я лишь пожал плечами – привыкнуть к новому званию не успел, так что потери не ощутил.

Вообще, плотность событий и скорость изменения ситуативных вводных – впечатляли. Мы, люди двадцать первого века, наивно считали себя перегруженными давлением массмедиа, рекламы, интернета и прочим мусором, щедро льющимся в наши уши и головы.

Однако общий тренд сохранился и в будущем – с каждым столетием плотность инфопотока лишь возрастала, и в двадцать восьмом веке достигла лицензированных Минздравом пяти терабайт в сутки для граждан категории «С» и «Д».

Привыкали мы к этому с трудом, все больше полагаясь на костыли импланта и по умолчанию принимая сгенерированные им варианты действий. Обрабатывать входящие данные самому – просто нереально.

К примеру – простейшее действие – беседа с подчиненным. Имплант мониторит десятки показателей – температура и частота дыхания оппонента, давление и пульс. Отслеживается направление взгляда, подсказывая, какая область мозга задействована в данный момент. Расшифровывается мелкая моторика, анализируются тембр речи и интонации, сверяется сказанное по общим и персональным базам данных.

И все для того, чтобы подсвечивать диалоговый контур различными цветами – степень достоверности информации, уровень важности ее для собеседника, отношение к говорящему и к поступившим вводным…

А ведь есть еще и множество текущих процессов, бегущих в параллельных потоках, скидывающих отчеты и требующих реакции оператора. Есть контр-меры для диалога – отключение лицевых мимических мышц, сглаживание эмоциональной окраски.

Короче – современный мир – та еще информационная клоака…

От размышления меня отвлекла Лера. Девушка довольно жмурила красивые глазки, чуть подсвеченные изнутри активным ночным визором.

— Две медальки, как с куста! «Давид и Голиаф» – за победу на «кошмарике» и «Сержант Сэйлор» – за самопожертвование, позволившее группе выполнить поставленную задачу! А у тебя?

Я проверил вкладку личного дела.

— «Сунь-цзы» – то же самое что и твой «Голиаф» только для командира подразделения, плюс отрядный «Знак отличия» – за самую результативную стрельбу.

Лера поощрительно улыбнулась и осторожно провела ладонью по моей щеке. Ага, типа грязь стерла… Только я же чувствую все ее эмоции! Ураган на коротком поводке! Блин, где у нас отдельный кабинет?!

— Ты ж мой командир… – поощрительно и с ноткой гордости шепнула девушка.

Затем стрельнула глазами в сторону – поднимая волну, к нам спешил озабоченный Муром, и резко сменила амплуа. Надув губки она капризно пожаловалась:

— У меня уже двести сорок капральских очков! Когда уже следующее звание дадут?

Я крепко пожал протянутую Муромцем руку, согласно кивнул – да, мы молодцы и ответил:

— Еще двести десять поинтов до мастер-капрала. И не смотрите на меня так. Нет, не получил я нового звания! Точнее получил, но тут же потерял. Командир в ответе за свое подразделение – вам вершки, а мне корешки… И не всегда это будет морковка…

Глава тяжей понимающе кивнул – ему так же прилетело за потери среди пехоты. Затем поморщившись и потерев огромное бордовое пятно на груди – стигмат от убившей его очереди из ИМПа, здоровяк поинтересовался:

— Паша, пора захватывать новое помещение. В этом уже дышать нечем, задымление, выгорание кислорода, а мох мы извели крепко. Расход «О-два» выше скорости восстановления.

Вот теперь и я обратил внимание, с какой нагрузкой работают мои легкие. Словно кузнечные меха в авральном режиме, прогоняя через себя максимальную кубатуру бедного на живительный кислород воздуха.

Имплант обещает коллапс сознания через три с четвертью часа. Нужно спешить! Остальные продержаться гораздо меньше.

Лера недоуменно наморщила лоб:

— Но ведь ворота шлюза вскрыты! Почему нет притока свежего кислорода?! Это что, дурацкие игровые условности?

Муром покачал головой и кивнул в сторону пролома:

— Присмотрись. Легкое марево и искажение объектов – признак силового щита. Сработала дублирующая система аварийной герметизации – индекс обитаемости нашего объема ниже.

Я довольно потер руки. Высокий ИО, рабочая автоматика – все это резко повышало интересность нового помещения. Вряд ли там очередной огрызок «резервного коридора для технических сервов».

Кивнул Муромцу.

— Ставь людей! Балку в руки и пусть давят этот щит пока из него кровь не пойдет! Макар!

— Ась?! – мой всклоченных технарь вынырнул из совсем уж нескромного лючка в корме «Краба».

Лицо и руки парня оказались в радужных цветастых пятнах – масло ли, гидравлика, хладагент или нанитная смесь – кто там разберет?

Привлекая к себе внимание, я щелкнул пальцами.

— Нам нужно оружие и энергия. Что-то сможешь извлечь из этого хлама?

Макарка озабоченно поскреб пальцем чумазый нос, затем деловито принялся перечислять.

— «Краб» собран по стандартной схеме военного времени – сорокамегаваттный пакет батарей из полутора тысяч элементов. Я посмотрел – часть пластин убита в хлам, превышено количество циклов перезарядки. Но основная масса – юзабельна. Считай, что энергией мы обеспечены. Теперь по оружию… К курсовому лазеру не подобраться – нестандартная схема кустарного добронирования – да там просто заварено все наглухо! Турель правого борта – на первый взгляд – ремонтопригодна, но сколько потребуется времени – не знаю. Кормовая турель – в мясо! Оплавлен пакет стволов. Левый борт – оптимистично. Именно он вел по нам огонь, при кувырке – турель штатно стала в парковочное положение, повреждений не получила.